Renault Arkana дебютировала прошлым летом, сходу заявив о намерениях на нажористый кусок рыночного пирога. И хотя по итогам полного года кроссоверу не удалось пробиться в топ-25 наиболее успешных моделей в России, прогноз на будущее благоприятнее некуда: учитывая ежемесячный спрос в районе двух тысяч экземпляров, броскому кросс-купе по силам закончить 2020-й в районе «Кодиака», «Кашкая» и «Аутлендера»

А когда вспоминаешь, что идейным вдохновителем «Арканы» был Анатолий Калицев из российского офиса Renault, аж гордость берёт. В погоне за профессиональной изнанкой мы приехали в гости в штаб-квартиру французской марки и украли у Толи пару часов драгоценного времени.

Renault Arkana Test-drive

_

Большинство наших коллег болеют автомобилями с детства. Ты же окончил Московский авиационный институт, проектировал легкий многоцелевой вертолёт и наверняка собирался связать с этим будущее. В какой момент всё пошло наперекосяк? Почему ты решил учить технику не летать, а ездить?

Мне изначально нравилось и то, и другое. Интерес к машинам привила мама, работавшая переводчиком с французского и сопровождавшая советские делегации в Париж и Женеву. Любовь к авиации началась со сборки и покраски масштабных моделек (не поверишь – с удовольствием занимаюсь этим до сих пор) и кратно усилилась, когда сосед по даче свозил меня и брата на Международный авиасалон в Жуковский.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Это был 1995 год: я учился в девятом классе и как раз начинал раздумывать над тем, куда поступать. В итоге, насмотревшись на парный пилотаж Су-27 группы «Летчики-испытатели» и соло генерала Воробьёва на Ка-50, решил: никакого МГИМО не будет (именно туда стремилось попасть большинство ребят из нашей французской спецшколы №1231) – поступаю в МАИ! Особенно впечатлили вертолёты. Я твёрдо понял, что хочу и буду с ними работать.

И всё-таки первым твоим публичным местом работы стала газета «Авторевю» – причём, спустя три года после окончания университета. Чем ты занимался в этот период и как пришёл в автомобильную журналистику?

Я успел поработать в конструкторском бюро имени Камова: полтора года в бытность студентом (между институтом и КБ была специальная договорённость), и еще год – после. Вот только авиационная отрасль в те годы переживала абсолютный застой: индустрия держалась исключительно на обслуживании самолётов и вертолётов советского периода.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father
Рядом с любимым вертолетом – «Черной акулой» Ка-50

Означало это примерно следующее: даже обладая премией «Молодой специалист года», я не мог претендовать на адекватную ставку: минимум половина заработанных денег сгорала в баке «Оки» в поездках между Крылатским и Люберцами. Разумеется, приходилось искать подработки. Так я впервые и попал в Renault.  

А вот с этого момента давай поподробнее! Ведь буквально все в индустрии (я – не исключение) считали, что ты пришел к французам после «Авторевю». Как так?

Моё первое знакомство с Renault состоялось ещё в 2000 году. Это была своего рода стажировка, в ходе которой я сопровождал трёх французов, отправившихся в кругосветку на свежеиспечённом полноприводном вэне Scenic RX4 (без знания языков это было бы опять-таки невозможно). А затем компания открыла первую в России службу помощи на дорогах Renault Assistance – и я постучался на работу в их колл-центр.

Анатолий Калицев - отец «Арканы»
Трое французов-кругосветников и первый в карьере Renault – Scenic RX4.

Несмотря на то, что большинство «проблем» решалось по телефону (к примеру, я рассказывал людям, как разблокировать руль и завести машину), у нас были технички с кучей оборудования и набором базовых запчастей. А моя задача заключалась в их координировании. Это была интересная работа и, в отличии от авиации, она приносила деньги. 

В условно свободное время я чертил всякие штуки в «Автокаде». Одному французскому шеф-повару помогал проектировать ресторан.

Но история с сочетанием двух с половиной работ оказалась весьма утомительной – нужно было выбирать что-то одно. Я отправил резюме в разные дилерские центры на должность продавца-консультанта, а заодно написал пробный текст про свою «Оку» в «Авторевю». Будешь смеяться – ответил только Подорожанский. Я приехал в редакцию, пообщались. Следующие три года – как в тумане.

Помнишь первые впечатления от работы в АР? Что нравилось? С чем мириться было непросто? Какой эпизод приходит на ум, когда тебя спрашивают об этом этапе карьеры?

Анатолий Калицев - отец «Арканы»
Дебютный тест на Дмитровском автополигоне, первая работа с легендарной командой экспертов во главе с Александром Николаевичем Диваковым. А Марку Кожуре, тогдашнему фотографу «Авторевю», Анатолий благодарен не только за это фото, но и за то, что терпеливо объяснял, как обращаться с фототехникой.

Первые впечатления от «Авторевю»? Ты заходишь в редакцию и попадаешь немножечко в Голливуд. Тебя окружают люди, которые не знают тебя, зато ты с ними знаком отлично. В воздухе – ощущение сумасшедшей динамики, в голове – желание многое сделать и многому научиться. Я вообще считаю, что работа должна быть одинаково полезной как для тебя, так и для компании. И там это было. На презентации французских брендов почти всегда ездил я: благодаря языку удавалось отвести нужных спикеров в сторонку и выпытать эксклюзив.

Самое сложное в журналистской практике, безусловно, темп. Бешеная интенсивность! Понятий «выходные» и «праздники» попросту не существовало. А мой личный рекорд – двое суток вообще без сна.

Тем не менее, период с 2003-го по 2006-й я вспоминаю с большой благодарностью. Это моё автомобильное воспитание: время формирования правильного вкуса, постижение основ езды (общение с Диваковым на внутренних тестах и обучение в школе зимнего вождения Bentley – бесценны!). Весь этот опыт здорово помогает в нынешней работе.

Анатолий Калицев - отец «Арканы»
Катать пресс-секретаря Завода малолитражных автомобилей в Набережных Челнах было весело. А задавать вопросы про перспективы улучшения пассивной безопасности «Оки» – неловко.

В 2007 году ты перешел в «Автофрамос» (ныне Renault Russia – прим. Motor1). «Захантили» в одной из командировок или постучался сам? Что послужило катализатором: тоска по инженерному прошлому, усталость от журналистики или что-то другое?

Предложение от Renault «прилетело» в командировке, посвященной запуску Clio III.

Жалко ли было разрывать с «Авторевю»? Ты знаешь, нет. Не в плохом смысле «нет». Не в том, что меня всё достало. Просто в журналистике я достиг определенного уровня, то есть баланса усилий и результата. Решил, лучше применю накопленный опыт в индустрии – это будет полезным и для меня, и для Renault.

Мы расстались на хорошей ноте, поддерживаем контакт. Иногда меня даже зовут на всякие внутренние мероприятия – это очень приятно. Можно обсудить какие-то вещи, провести совместные тесты.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father
С Михаилом Петровским, Павлом Кариным и Александром Николаевичем Диваковым.

Твои коллеги с инженерным дипломом – Павел Карин и Никита Гудков – также успели поработать по разные стороны баррикад. Но ни один из них не задержался в Renault дольше чем на пару лет. Хотя оба – отличные специалисты. В чем твой секрет? Что удерживает тебя в компании без малого полтора десятилетия?

Паша вообще очень подвижный, креативный парень. Быстро загорается идеями и быстро охладевает. А попал он в продакт-планинг, где не все проекты доживают до реализации – где-то надо идти на разумные компромиссы, а иногда приходится признавать идею нежизнеспособной. Это абсолютно нормально, но в долгосрочной перспективе выматывает.

Никита пришел в инженерию – это совсем другая история. Ему хотелось больше влиять на настроечные аспекты, но основная часть этой работы делается во Франции. Перебираться туда вместе со всей семьёй Гудкову не хотелось, а после того, как в серию пошел Kaptur, здешний фронт работ показался совсем рутинным. А зря: почти сразу же мы занялись «Арканой», где у инженеров было больше свободы.

Я же работал в самых разных отделах: занимался дорожными испытаниями и омологацией, маркетингом и продакт-планингом.

Нынешняя должность называется «эксперт по продукту региона Евразия». То есть, моя зона ответственности – уже не только Россия. Возможность постоянного развития – вот в чём кайф.
Anatoly Kalitsev - Arkana's father
Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Kaptur, над которым мы начинали работать в Дирекции по планированию продукта вместе с Ириной Зарецкой, я выводил на рынок в статусе директора по продукту и дистрибуции.

Пока мы не добрались до рубрики про «Аркану», расскажи, к какой модели Renault ты впервые приложил руку? Может быть, продавил какие-то правильные решения, которыми сегодня гордишься?

Приписывать те или иные заслуги лично мне не совсем правильно. Наша работа – на сто процентов командная, но о паре вещей расскажу. К примеру, нам с ребятами удалость убедить ныне покойного Жерара Детурбе дать подогрев ветрового стекла второму «Логану». Чтобы ты понимал: Жерар – человек-глыба, а внедрение каждой опции – это миллионы евро на разработку, испытания и оснастку.

Второй момент – система дистанционного запуска Renault Start. Эта штука априори лучше любых сторонних сигналок. Горжусь.

Насколько понимаю, говорить о каком-то устоявшемся распорядке не приходится. И всё же, как выглядит твоя более-менее стандартная рабочая неделя? Часто ли случаются командировки, коллы с иностранными коллегами? Ты отключаешь телефон в конце дня или на связи 24 часа в сутки?

День сурка определённо не про меня. Однако график дел и рабочих поездок сильно зависит от количества текущих проектов и их жизненных периодов. К примеру, после запуска «Арканы» пришлось изрядно поездить по дилерским мероприятиям с презентациями. Три командировки в неделю – вообще легко!

Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Другая крайность – длительные поездки: прилетаешь на какой-нибудь испытательный полигон и живешь там две-три недели. Общаешься с инженерами и испытателями, намечаешь план дальнейших действий. Но такое бывает редко. Я на связи 24 часа в сутки. Если кто-то из коллег звонит мне ночью, значит дело действительно срочное и важное.

Давай немного отдохнём от автомобильной темы и проведём быстрый блиц. Помчали? 

_

Каково это – родиться 31 декабря? Удается прочувствовать атмосферу обоих праздников?

У меня не было дня рождения в другую дату, так что сравнивать не с чем. Обделённым себя никогда не чувствовал – всё хорошо.

Единственное отличие, пожалуй, в подарках. В детстве все ребята получали по отдельному презенту, мне же доставался один, но большой!

Ты играешь в группе. Сколько лет этому увлечению и где можно послушать творчество отца «Арканы»?

Музыка – как и французский – со мной с раннего детства. Игре на фортепиано учился в музыкальной школе – одно время даже в Гнесинку думал поступать! А вот сейчас, увы, почти ничего не помню: что-нибудь подобрать могу, но сходу сыграть Грига или Рахманинова – вряд ли.   

Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Сейчас играю на гитаре. Коллектив называется «СинержЫ», с «Ы» на конце. И это не случайное название. Мы все – реношники, и все – из разных отделов. Есть люди с конвейера, из пиара, из инженерии. Выступаем пару раз в год «для своих». Если однажды дорастём до каких-нибудь клубов – позовём обязательно! А пока можешь найти на Youtube.

Как сейчас обстоят дела с авиацией?

Авиационное самовыражение находит выход через моделизм. Сейчас заканчиваю сборку своего долгостроя – МиГ-29УБ. Папа подарил мне его на пятнадцатилетие, шесть лет назад я отрезал первые детальки, собрал кабину… и отложил. Если повезёт, сегодня состоится торжественное покрытие лаком.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Вариатор, преселектив или классический автомат?

Мне не нравится отсутствие в преселективе гидротрансформатора. Не нравится трогание, основанное на трении. Так что мой ответ – CVT. И да – Jatco, который мы устанавливаем на «Аркану», относится к восьмому поколению вариаторов. Всё переосмыслено примерно миллион раз и давно доведено до ума. С точки зрения ресурса эта коробка не уступает обычному автомату.

Кстати, заметь интересную вещь: вариатор и гидромеханика тянутся друг к другу. Первый старается имитировать передачи, второй год от года прирастает ступенями, будто стремясь к бесконечности. Выходит, истина где-то посередине!

Согласен с тем, что Париж сильно сдал в последние годы?

Для меня Париж навсегда останется Парижем. Как и Франция целиком – Францией. Просто нужно искать близкие духу места. Шарм никуда не делся.

У тебя была возможность перейти на работу во французский R&D-центр Renault? Если да – почему отказался?  

Несколько лет назад мне предложили стать ведущим инженером одного из проектов во Франции и одновременно – директором по продукту и дистрибуции здесь. Решил остаться в России – и дело отнюдь не в деньгах или руководящей должности.

На дворе стоял 2015-й, рынок рушился, уходили бренды, сокращались модельные линейки. Уедь я во Францию на стандартные экспатские два-три года, вернулся бы в другую реальность и не понимал, что вообще происходит.

Назови самую любимую и нелюбимую модель Renault.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father
Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Нелюбимых, пожалуй, нет. Хотя... Latitude не очень мне нравится. А любовь – это дорестайлинговый Clio III R.S. цвета Bleu Monaco. В 2008-м сжег на таком за один день два бака бензина в окрестностях Сочи и Адлера, катаясь в своё удовольствие.

А на среднемоторном Clio V6 ездил?

Не-а. Как и на «Альпине» (Alpine A110 – прим. Motor1). Это прямо упущение.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father
Anatoly Kalitsev - Arkana's father

С технической точки зрения Clio V6 – один из наиболее интересных французских автомобилей за пару-тройку последних десятилетий. Форсированная до 255 сил трёхлитровая «шестёрка» от «Лагуны» позволяет выстреливать до сотни за 5,8 секунды и разгоняться до 245 км/ч.  

Только не говори, что и педального «Москвича» у тебя в детстве не было!

Ладно, не буду. Но его обладателям я реально завидовал! Зато мы с ребятами смастерили на даче карт с мотором от мотоцикла «Восход». Правда, кататься было негде, но опыт получили бесценный.

Работа в журналистике помогла проще относиться к критике?

Конечно. Здоровая дискуссия журналиста и создателя - всегда взаимовыгодная и взаимообогощающая история. Мне, например, очень импонирует идея показать прототип группе доверенных журналистов за пару лет до запуска модели, вместе обсудить детали. Это дало бы много информации.

С какими автомобильными брендами, помимо Renault, ты хотел бы поработать?

Провокационный вопрос! Скажешь: «хочу работать только в Renault», люди из «эйч-ара» прочитают и урежут зарплату. Мол, всё равно никуда не денется.

Давай скажем так: сегодня мне комфортно в Renault, я вижу здесь определённые перспективы. Однако розовых очков не ношу. Я в курсе всех плюсов и минусов работы у большинства конкурентов.

_

Твоя цитата: «Arkana – самый российский иностранный автомобиль». И то, чего удалось добиться твоей команде, действительно достойно восхищения. В какой момент и при каких обстоятельствах родилась идея создания доступного кросс-купе?

«Аркану» заложили примерно в 2013-м – до того, как тема кросс-купе стала мэйнстримом. По большому счету, тогда был лишь BMW X6 – и всё. Первым делом мы определились с форм-фактором и приблизительным позиционированием на рынке. А дальше начался «пинг-понг» с глобалами. И только когда пришло понимание, что машина интересна сразу нескольким рынкам, взялись за расчёт. Утвердили платформу, выбрали производственные площадки...

Samsung XM3 Inspire
Samsung XM3 – корейская вариация на тему «Арканы». До начала пандемии коронавируса сборку кроссоверов также планировали освоить на заводе Dongfeng-Renault в том самом городе Ухань.

Даже при моей паталогической нелюбви к вариаторам, дуэт мотора и коробки мне зашел. Как и большинству коллег-журналистов. Вы рассматривали возможность установки на «Аркану» старого четырехступенчатого автомата или убили эту идею в зародыше?

У головного офиса подобные соблазны были – всегда проще использовать то, что есть. Тем не менее, мы горячо настаивали на новой силовой установке – и получили желаемое. Связку турбомотора и четырехступенчатого автомата я вообще представляю с большим трудом.

Не могу не спросить насчет мультимедийной системы: как получилось, что в серию пошел настолько сырой продукт? На пресс-парковых машинах мультимедийка могла подолгу грузиться, изрядно подтормаживать и самовольно перезагружаться безо всяких на то причин. Сейчас это в прошлом?

В пресс-парк часто попадают машины из первых партий – уже серийные, но не из тех, что передают клиентам. Так что такие истории возможны.

Renault Arkana Test-drive

Задумчивость мультимедийки действительно имеет место. Но, слава богу, это софтовая проблема. Мы уже работает над устранением. Наша задача – не быть прищученными клиентом, стараемся проявлять инициативу самостоятельно. Хорошее мнение покупателей очень важно.

И не стоит забывать: речь о модели, которая прежде не продавалась нигде. Мы первый рынок, первый завод, первая индустриализация.

Если смотреть глобально, что ты считаешь основным успехом в работе над «Арканой»? И что можно было сделать лучше?

Мне нравится цельность продукта. Баланс цены, оснащения, ездовых качеств и внешнего вида. Что можно сделать лучше, мы обязательно сделаем лучше в фазе два.

Лично мне хотелось бы вывести более производительную версию: с «подогретым» мотором и настройками подвески, обязательно на механике. Вот только с учетом последних тенденций это едва ли реально.   

Сколько километров ты проехал за рулем «Арканы»?

Если ты планировал услышать какие-то космические цифры, расстрою: я же не водитель-испытатель, наматывающий ресурсные километры в целях работы над надежностью. Но тысяч пять, думаю, накатал.  

Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Задумывался о том, чтобы поставить своё детище в личный гараж? 

Мне повезло не нуждаться в личном автомобиле от слова «совсем». Сейчас у меня уже шестой по счету служебный Koleos. Arkana, скорее всего, будет следующей. И да – я с чистым сердцем рекомендую её и знакомым, и родственникам. Ты ведь именно об этом спросил?

У меня есть мнение, что в момент рождения машины в компании уже прекрасно осведомлены, как она будет выглядеть после рестайлинга. Это действительно так? Ты знаешь, что изменится в «Аркане» через три-четыре года?

Не совсем. Любой производитель старается сделать нечто максимально свежее, никто не откладывает какие-то вещи на потом добровольно. Но бывает и так, что какой-то элемент запаздывает – не успевает поставщик, поменялось техзадание в последний момент или еще что-то повлияло. Тогда приходится откладывать. Но это всегда вынужденно.

Renault Arkana Test-drive
Renault Arkana Test-drive

Давай слегка затронем вопрос экономии. Насколько серьёзно увеличилась бы цена «Арканы», отливай вы переднюю панель из мягкой пластмассы, например?

Ну, смотри сам: для подобного расклада потребуется другая оснастка, которая стоит достаточно дорого. Ставить мягкую панель на все версии машины – значит, навязывать её тем, кому это не нужно. А ещё это неизбежно поднимает нижний край ценовой планки.

Делать жесткий и мягкий варианты одновременно – ещё сложнее. Понадобятся разные штампы, реорганизация производства. Честно говоря, мне куда важнее, что мы отстояли современный двигатель и коробку. На турбомотор ТСе 150, разработанный совместно с «Даймлером», у нас долгоиграющие планы.  

Anatoly Kalitsev - Arkana's father
1,33-литровый турбомотор с алюминиевыми блоком легче и экономичнее каптюровского двухлитрового атмосферника и легко переваривает АИ-92.

Раз уж мы заговорили про коллаборации, как ты относишься к той, что приключилась у «Тойоты» с BMW? Многие считают, японцы девальвировали имя Supra.

Глобализация – это не хорошо и не плохо. Это реальность. Ровно с таким же успехом можно расстраиваться приходу зимы или осени.

А если бы тебе сказали - до конца жизни придётся ездить за рулём одного автомобиля, какой бы ты выбрал? Первое, что приходит в голову.

Это определённо был бы кроссовер – с полным приводом и сравнительно большим багажником. Arkana получается! Ну а если бы решил всё же «включить эгоиста», то опять-таки Clio III R.S.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father

Можешь представить себя за рулём электромобиля уже в обозримом будущем?

Почему нет? Автомобиль вроде Renault Zoe – вполне годный вариант для ежедневных поездок. Больше скажу: если бы сейчас в нашем корпоративном парке были «электрички», я бы на одной из них и ездил.

Анатолий Калицев - отец «Арканы»
Renault Zoe - этакий Clio на батарейках. Разгон до сотни занимает 10 секунд. Запас хода - примерно 400 км.

Вложился бы в акции Tesla? Они сейчас довольно бодро растут.

Нет. Не хочу рисковать.

А как насчёт акций Renault?

Я и есть акция Renault. Вкладываюсь в компанию не покупкой ценных бумаг, а собственным временем.

На чем ты обычно передвигаешься по Москве? Машина, такси, каршеринг, метро? Может быть, самокат летом?

В основном на машине. Но и каршеринг люблю - это крутая концепция. Самое то для поездок в аэропорт или на корпоратив. Недавно вот проехал на «Мерседесе» CLA 200 с «аркановским» мотором. И знаешь, настройка нашего мне нравится больше.

Большинство современных детей мечтают стать блогерами или стримерами. Но есть и такие, которые хотят заниматься примерно тем же, чем ты: приносить в этот мир что-то полезное, создавать вещи. Куда им пойти учиться?

В последнее время слышу столько ужасов про образование, что даже не знаю. Думаю, главное – понимать, чего ты хочешь, иметь чёткий вектор. И со стопроцентной уверенностью могу рекомендовать учить иностранные языки. Не чтобы иметь возможность, как говорится, свалить, а для расширения кругозора. Я говорю на английском, французском, чуть-чуть на немецком. На украинском или итальянском, например, могу пару песен спеть. Люблю языки.

Что еще? Старайтесь много путешествовать, привыкайте к разным культурам. Или, наоборот, к отсутствию цивилизации, это тоже очень интересно. Я обожаю ходить в походы, голову проветривает замечательно! Образование – очень важная штука, но не стоит на нём зацикливаться, воспринимать как рамки. Это лишь база вокруг которой можно много чего построить. И не нужно бояться экспериментировать. Любая смежная область может однажды стать твоей основной.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father
В Карелии с супругой Наталией.

С учетом стагнации рынка и сокращения модельных линеек, кем и где ты видишь себя через 5-7 лет? Будет ли чем заняться на твоём нынешнем месте?

Даже если линейка Renault вдруг сократится до одной модели, эта модель всё равно должна будет развиваться. Так что нет – скучно не будет. Если ты заметил, моя карьера вообще эволюционирует «наоборот», словно жизнь Бенджамина Баттона: сначала – журналистика (оценка готового продукта), затем - маркетинг (подготовка к запуску машины на рынке), и только потом – инженерия (суть как машину сделать) и продакт-планинг (решение, какую именно машину будем делать и для кого). Мне и дальше хотелось бы заниматься процессом создания автомобиля. Возможно, на каком-то новом уровне полномочий и ответственности.

Anatoly Kalitsev - Arkana's father