В 1991 году меня, 18-летнего пацана, успешно избежавшего армии (о чем сейчас я все же жалею) судьба забросила в гараж одного крупного оборонного завода. За время работы водителем довелось испытать на себе маленькие хитрости и лайфхаки этой профессии, которыми и хочу поделиться.
Первая зарплата
Прошел месяц моей работы водителем, наступило время получки, которую тогда выписывали строго в первых числах. Но сначала в курилке появлялись листочки с начисленными суммами и кодами «что и за что». Нашел свой формуляр, изучил и с ужасом увидел 25 рублей, советских рублей, со знаком минус! А напротив какой-то шифр из цифр…
«На четвертак оштрафовали – за что?» – поинтересовался я у опытных коллег. «За перерасход топлива с тебя удержали», – покровительски улыбаясь, сказал усатый дядька. И тут же посоветовал: «Ты сходи в бухгалтерию, узнай, какой расход на твою машину положен, и списывай не по факту, а по нормативу. Предположим, спалил 40-литровый бак бензина, а расход у тебя по норме 10 на сотню, вот и пиши, что проехал 400 км, а лучше 420. Одометр накрутишь, способов много...»
Подошла следующая зарплата: то же место, те же квиточки, а на месте «минус 25 рублей» красуется «плюс 25 рублей». «За что?» – спрашиваю все того же усача. «За экономию топлива», – расцветает он в хитрой улыбке.
Чьи в лесу шишки?
Узнав, что я стал водителем, тесть попросил налить бензина для примуса. Как же было стыдно украсть этот несчастный литр! Но ничего, лиха беда начало.
Прошел месяц. Из «курса молодого бойца» в курилке цеха я узнал как «крутить спидометр» и многое другое… Cознание начало меняться.
«Выдали 40 литров на смену? Значит, 10 – моя компенсация за небольшую зарплату», – так теперь я думал. Проходит еще месяц, и пропорция меняется: «20 литров мне – это по-честному!» Дальше – больше. «МНЕ дали 40 литров. 10, так и быть, залью в бак...» – так быстро адаптировалась психология. И я стал типичным водителем заката советской эпохи.
Ну, а что же происходило вокруг? Как еще шофер мог заработать, а где потерять?
Лишний вес
Овощные базы и хладокомбинаты отпускали грузы, учитывая их количество в штуках и килограммах. А для контроля придумали весы, на которые загоняли автомобиль целиком – сначала на въезде, а потом при выезде. Прибавка в массе и была товаром, полученным по накладной.
Разумеется, появилась маленькая хитрость. Если привезти с собой что-нибудь тяжелое вроде гнилой запаски и выкинуть ее на территории, то остаток веса можно компенсировать продуктами, договорившись с грузчиком. Но где брать каждый раз старое колесо, да и куда выбрасывать? Ведь все закоулки базы уже забиты этим добром!
Самым «козырным» считалось ездить на машине с двумя баками: ЗИЛы 157 или 131, ГАЗ-66. Оставляя в одной емкости бензин, во вторую заливали воду. А это не меньше 100 литров – считай килограммов – которые исчезали после въездных весов. Заменял же их центнер, например, тушенки. И выездная проверка массы машины подлог, очевидно, не замечала.
Опрессовка
В Советском Союзе летом в палатках продавали квас, пиво и даже вино. Про последнее ничего не скажу, не видел его в Москве. А вот пивных и квасных ларьков хватало. Напитки туда привозили автобочками.
Стандартный вариант такой машины: ЗИЛ, у которого вместо бортовой платформы установлена цистерна, а между ней и кабиной размещены несколько баллонов с углекислым газом. Нужны они были то ли для консервации продукта при перевозке, то ли для быстрого перелива из автомобиля в палатку. Но именно эти баллоны очень важны в нашей истории.
Итак, получал водитель автомобиль. Машина и бочка новенькие, только с завода. Документы хрустящие, а в них прописано, что цистерна вмещает столько-то литров при определенной температуре и прочих параметрах. Объем – величина постоянная, но только не для советского человека! Наши «кулибины» придумали, как сделать ее переменной...
Для этого всего лишь нужно было закачать в бочку тот самый газ, что хранился в баллонах за кабиной. Алюминиевая емкость под давлением раздувалась, как воздушный шарик, а затем сохраняла новую форму. Так паспортная вместимость по факту превышалась на сотню, а то и больше литров. Тех самых, которые потом продавали торговцу в ларьке.
Правда, к следующему сезону бочку поверяли и в паспорт вписывали актуальный объем. Приходилось повторять процедуру «вздутия». И так сезона два – три, после чего цистерна начинала течь по всем швам, и ее старались списать или поставить к забору до лучших времен.
Масло на доске
Как делают масло? Например, взбивают миксером сливки. Так вот, автобочка для перевозки молока с фермы на молокозавод и есть тот самый миксер, а если в цистерну опустить доску, то к концу маршрута на ней образуется масло. Разумеется, водители с удовольствием пользовались этим лайфхаком.
Ведро на крюке
Еще одним способом получения прибыли на рабочем месте были ведра, подвешенные на крюках внутри цистерны. Заезжает такая дооборудованная машина на пункт налива. Бочку заполняют, считая каждый литр, пломбируют горловины и отправляют автомобиль в рейс. Все вроде бы по правилам.
Когда машина приходит на пункт слива, емкость опустошают по факту – в накладную вписан объем отпущенного продукта, паспортная вместимость бочки известна, пломбы целы... Все хорошо! Конечно, хорошо, ведь ведра внутри цистерны полные. Этим и пользовались нечистые на руку расхитители социалистической собственности.
Талоны на такси
На дворе 1991 год, непростой для СССР. Да и для рожденных в Союзе тоже. В стране много чего не хватало и много чего отпускали по «распределению» – это относилось в том числе к бензину. Существовало два вида заправок, отличались они не ассортиментом топлива, а тем, кому реализовывали горючее – были понятия «государственной» и «частной» АЗС. На второй обслуживали «за рубли», а на первой «за талоны» – и только машины с номерами госслужб. Заправщицы это бдили и отслеживали.
Так вот, в 1991-м бензин оказался в диком дефиците. На частных заправках стояли очереди, а топлива не было. Тогда как на государственных АЗС обстановка сложилась ровно противоположная.
В это же время таксопарки начали сдавать машины в аренду. Автомобиль числился за парком, но катался на ней частник и заправлял ее за рубли, стоя в огромных, многочасовых очередях – контора талоны не давала. Вот тут я, молодой водитель, и смекнул, что ездить на такси можно за эти самые бензиновые квиточки, которых у меня было на 30 литров за смену.
Картина, как говорится, маслом: молодой человек с девушкой останавливает такси, парень наклоняется, что-то говорит водителю, тот расцветает и готов везти парочку куда угодно. В конце поездки расчет производится какой-то бумажкой, явно не деньгами, таксист благодарит и отсчитывает купюры на сдачу. Эх, видели бы вы глаза дам...
Развалюха
Жил у нас в гараже старенький ГАЗ-53. Машина в ужасном состоянии: кабина перекошена в одну сторону, будка в другую, но этот рыдван все же выпускали на линию. И вот в один прекрасный день это чудо, все подвязанное проволокой, остановил гаишник. Проверил документы и поинтересовался, что возит развалюха. Водитель Сашка – весельчак и балагур – с улыбкой отвечает: «В путевке все написано.»
Путевки писали механики – бывшие водители, вышедшие на пенсию. Поэтому они знали толк в заполнении документов – не прикопаешься. В сашкином путевом листе в графе «Место подачи автомобиля» красовалось одно слово – алмаз. Имелось в виду КБ «Алмаз», но милиционер, видимо, знал только о драгоценных камнях и ювелирке.
«Так ты что, камни и золото на ней возишь, без охраны?» А водила и рад стараться, подкалывает: «А ты бы догадался? – Нет! – Так вот никто и не догадывается!»
Автомобильная жизнь Союза:
На кране за зарплатой
Обычно зарплату на завод привозили два инкассаторских КамАЗа, а тут то ли мало денег загрузили, то ли еще что случилось. В общем, надо ехать за добавкой. Звонок из бухгалтерии в гараж с просьбой выдать машину для кассира и грузчика (недостача измерялась мешками). А в ответ – автомобилей нет!
Препирательства, угрозы разбором на партсобрании, и техника все же находится. Да какая! Автокран на базе ЗИЛ-130. И вот этот чудо, «инкассаторский бронекран», стоит на улице Кирова, ныне Мясницкой, а грузчик с кассиром весело закидывают денежные мешки в кабину управления, завязывают дверку проволокой и спокойно едут на завод. Такого Москва еще не видела.
Торг здесь неуместен!
Было время, когда полноприводный государственный автомобиль нуждался в пропуске в центр первопрестольной. И именно этого документа мой ГАЗ-69 не имел.
– Давай, сгоняй на Сретенку, забери там бумажки по адресу..., – скомандовал начальник отдела, к которому были приписаны я и машина. Попытка возразить не увенчалась успехом. Пришлось ехать.
Разумеется, на площади Дзержинского (ныне Лубянка) на глазах «железного Феликса» меня остановил сотрудник ГАИ, а может и КГБ, и, не увидев среди документов злосчастного пропуска, выдал: «Гони четвертак, а то на полтинник оштрафую». Конечно, я выбрал 25 рублей. А в конце месяца мне выписали премию в размере того самого четвертака.
Благодарим Чистякова Александра Юрьевича за фотографии улиц советской Москвы.